Большинство видов в мире не могут выдержать вторжение человека в их среду обитания. Сегодня не обращают на это внимание, но здоровые экосистемы в значительной степени зависят от старых, заброшенных и заросших мест, на формирование которых уходят столетия. Экологи говорят о таких местах, как о сложной природной архитектуре.
Что это за места: гигантские деревья с узловатыми полусгнившими или засохшими ветками, извилистые речушки, полные коряг и плотин бобров, нетронутые земли с переплетенными корнями и норами. Утрата этих экосистем – означает переход к менее недолговечным видам, неспособным пережить антропогенный натиск.
О чем говорят политики и бизнес? Об учете природного капитала и чистом приросте биоразнообразия. Они рассматривают среду обитания, как что-то, что можно обменять на другое. Например, зачем жалеть старый дуб, вместо него посадим 10 саженцев – и это будет прирост. Но старому дереву нет замены. Оно является краеугольным камнем лесов, от которого зависят другие виды. Деревья с раздвоенным стволом, искривленные, пораженные молнией или гнилые – они являются убежищем для большей части жизни. Например, один вид гриба-трутовика, который растет на гнилых деревьях, является убежищем для более 200 видов жуков. Важнейшими местами обитания для диких видов являются трещины ствола, заскорузлые уступы, где могут образовываться лужицы с водой, на спутанных ветках растет плющ, лишайники и мхи, вьют гнезда птицы. Но самое главное, большинство насекомых, птиц и мелких животных зависят от старых дупл и отверстий в таких деревьях, именно там они могут укрыться на ночлег. Да и дятлы выбирают для себя старые и гнилые деревья, там мягче древесина.
Но сейчас в мире такие деревья исчезают, от них избавляются. Для полного восстановления разрушенных экосистем потребуется более 120 лет без дальнейшего вмешательства в их среду. В России старовозрастных лесов осталось не так уж и много – 163 миллионов гектаров по всей стране. По оценкам, их возраст около 200 лет. Уже установлено, что такие леса – очень эффективный регулятор климата.
Привычка относиться к деревьям как к взаимозаменяемым – разрушительна для дикой природы. Это можно сказать и о разработках недр на морском или океаническом дне, когда разрушаются биологические структуры, или когда углубляют реку, она становится похожей на пустую раковину.
Есть выражение, что «мы богаты пропорционально тому количеству вещей, которые можем позволить себе оставить в покое». Это означает, позволить природе прибывать в покое. Об этом говорил и Григорий Кожевников (1866-1933), выдающийся русский биолог, автор концепции создания сети заповедников в России, первый председатель Всероссийского общества охраны природы: «Не надо ничего устранять, ничего добавлять, ничего улучшать. Надо предоставить природу самой себе и наблюдать результаты».
«Спасательная или санитарная рубка» — удаление мертвых или умирающих деревьев — является одним из самых разрушительных видов человеческой деятельности. Сегодня они требуют сохранения, вот эти высохшие экосистемы. Живой мир намного сложнее, чем моментальная посадка новых саженцев или выпуск мальков в реки. Для ее развития требуются века, в которых будут жить наши внуки.
Ольга Стрелкова с использованием материалов отечественных и зарубежных агентств
