Вячеслав Фетисов возглавил Всероссийское общество охраны природы в 2021 году. Легендарный хоккеист считает, что к работе в сфере экологии его привела судьба. Какого это, быть лидером легендарной организации, которая стоит на пороге 100-летнего юбилея, – узнаем из первых уст.
– Вячеслав, как случилось, что после блистательной спортивной карьеры, а также работы федеральным министром спорта, вы стали руководителем Всероссийского общества охраны природы?
– Я верю в судьбу. Когда живешь в согласии с собой, она ведет тебя и может привести туда, куда ты и не думал. Так у меня происходит. Был успешным спортсменом, тренером, министром, сенатором, депутатом. И так случилось, что экология стала для меня смыслом жизни. Я понял, что мой авторитет и жизненный опыт позволяют мне успешно работать в этой сфере. Не с точки зрения специалиста, они у нас, слава Богу, остались. А с точки зрения опыта и логики. Мы стараемся разъяснить всем, особенно молодежи, в чем смысл этого направления. Вот сейчас в моде здоровый образ жизни. Но сколько людей пьют действительно чистую воду, дышат чистым воздухом, едят продукты, которые не навредят здоровью?
В Турции жуткие показатели по использованию пестицидов, но никто ничего не может с этим сделать. И эти продукты с пестицидами мы покупаем и едим. А российские, выращенные людьми «вручную», к нам на стол попасть не могут, потому что куча запретов.
Все это связано со здоровьем нации, с будущим планеты. Поэтому мне это интересно.
– Были ли у вас представления о природоохранной политике, в которых вы разочаровались после начала работы в организации в профильном комитете Госдумы?
– Здесь все в комплексе. Разваливалась система образования, уничтожались системы институтов, в том числе впервые созданные в нашей стране – природоохранные. Для чего? Чтобы бизнес мог безнаказанно, не думая о будущем, использовать природные ресурсы. Кому-то это было выгодно. И сейчас у нас огромное количество проблем, связанных с накопленным ущербом. Те же помойки, полигоны – все, что связано с мусором, – все это мы сами сделали. Мы не думали о том, рано или поздно накопится критическая масса и заставит нас принимать решения. А чтобы эти решения реализовать, нужны деньги и технологии.
Отсутствие очистных сооружений, как промышленных и производственных, так и муниципальных, – это катастрофа. Реки мелеют, цветут, рыбы становится меньше, горим, тонем – все из-за того, что мы неразумно используем экосистемы. В нашей стране жили и работали великие ученые. Они предупреждали, что если разрушать экосистемы, люди неминуемо столкнутся с изменением климата, исчезновением биоразнообразия и другими экологическими проблемами.
– История ВООП началась с принятия Устава. В нем были сформулированы принципы и цели организации. Вернадский и его коллеги пытались привлечь внимание к вопросам охраны природы, проводить научные исследования, защищать уникальные природные объекты и заповедные территории. Не кажется ли вам, что пора, как говорят в фильмах, «обновить клятвы»?
–Мне кажется намного более важным, чтобы темы экологии начали обсуждать. Если посмотреть на избирательные компании, мы увидим, что в них говорят о том, что людей волнует прежде всего. Экология там во второй десятке. Охрана природы никого не интересует. Это при том, что проблемы изменения климата критически важны для будущего всего человечества. Более ста стран уже испытывают дефицит питьевой воды. И Россия обязана участвовать в решении проблем экологии. В озере Байкал 20% мировых запасов пресной воды. Это ресурс и политический, и экономический, и общечеловеческий. Поэтому важно взаимодействовать с нашей великой страной, она и накормит, и напоит.
– Норвегия в Арктическом совете уже развернулась в сторону возобновления коммуникаций с российскими учеными.
– Люди же разумные, они понимают. Я в последнее время на всех международных форумах призывал мировое сообщество перестать тратить деньги на политические, региональные и другие разборки. Давайте поймем в период перемирия, что нам необходимо сделать сегодня в первую очередь, чтобы эта катастрофа нас всех не накрыла. Вспомним пандемию. Все испугались, спрятались и не знали, что делать. А от экологической катастрофы таблетки или вакцины не придумаешь. Если бы эта проблема была в приоритете, наверное, люди по-другому бы относились к трате средств, к привлечению технологий, которые работать на общее благо, а не на конкретную страну.
Если мы говорим, что планета Земля – наш общий дом, мы все должны разделять ответственность. И в таком случае встает вопрос: почему технологии, которые уже успешно используются везде, не может использовать Российская Федерация, которая занимает такую огромную территорию. Почему мы отстранены от взаимодействий по арктической зоне. Я считаю, это недальновидно. Необходимо развести политику и все, что связано с жизнеобеспечением. Это основополагающая функция всех международных организаций, они должны кричать об этом на каждом углу. Конфликты конфликтами, но мы теряем время, возможности, и самое главное – будущее.
И все это не просто лозунги. Я был в Антарктиде и знаю, какие проблемы скрываются за этой красотой. Там вода везде, и ты понимаешь, что вся эта многомиллионная масса льда сползет в Мировой океан. И это уже будет проблема всех без исключения. Каким образом и где этот золотой миллиард, о котором все говорят и многие мечтают, найдет себе безопасное место – непонятно.
Я давно участвую в различных форумах. На них тратятся колоссальные деньги, съезжаются десятки тысяч людей со всего мира. А решения нет. Потому что интересы большого бизнеса и населения не могут сложиться в план действий, в дорожную карту. Есть проблемы деградации вечной мерзлоты, пластика и микропластика. А есть еще бомба замедленного действия – Каспий, Черное море, Волга. Да все наши реки. Три года назад выловили 95% рыбы, которая шла на нерест в Амуре. И придет ли она обратно, непонятно, потому что у этой рыбы генетическая память, она приходит туда, где родилась. Кто-то должен ответить за это? Когда я увидел бумаги от прокурора, у меня тут же возник вопрос: где в это время были правоохранительные органы, местная власть? Почему эта ситуация вообще стала возможной? Почему нужно сейчас взять и все уничтожить, не думая о том, как это все обернется? Чтобы восстановить такое количество рыбы, потребуются десятилетия, а может быть, это вообще невозможно. Тот же Амур, согласно некоторым исследованиям, обладает самым большим биоразнообразием на Земле. Какими будут последствия, если мы разрушим эту цепочку? Мы отдаем себе отчет что мы на самом деле творим? Скорее всего, нет.
Науку не просто так отстранили от всех этих процессов. Я каждый раз призываю: давайте мы не будем торопиться при принятии решений, которые могут серьезно повлиять на нашу жизнь. Давайте лучше перестрахуемся, просчитаем, оценим риски и только потом будем принимать решения. Это все, о чем я прошу.
Сейчас мы воссоздали во Всероссийском обществе охраны природы научно-экспертный совет. В нем участвуют очень профессиональные люди. Они думают иначе, чем чиновники, по-другому оценивают риски.
Раньше думали, что все, у кого есть возможность, уедут жить туда, где экология хорошая. А сейчас и этого нет. Так давайте думать хотя бы о своих детях, пусть и не о чужих. Где и как они будут жить, растить своих детей и внуков. Так или иначе, мы должны прийти к единому ответственному решению по вопросам, которые касаются всех нас. Конечно, сейчас люди хотят жить по каким-то определенным стандартам. Но если этих стандартов невозможно достичь по каким-то причинам, давайте искать другие способы. Если прямо сейчас мы не можем решить вопрос очистных технологий, которые обеспечат минимальный вред природе, давайте, по крайней мере, не будем ничего решать сгоряча.
– В 2023 году зарубежные экологические организации ушли из России. Как вы считаете, общественный контроль и общественное экологическое мнение стали меньше слышать в связи с этим? Или теперь Всероссийскому обществу охраны природы надо брать на себя эту роль?
– Уменя возникла идея: попробуй зарегистрируй параллельную Федерацию хоккея в стране. Сможешь?
– Нет. А как?
– Правильно, Минюст не даст. Хотя это требование международных структур, чтобы не государство, а общественная организация управляла спортом. Но мы наплодили тысячи экологических организаций. Одни хорошо работают, другие полностью дискредитируют эту сферу, третьи просто числятся. Мы же сами запустили сюда все то, что потом стали ругать. При том, что в 1924 году, в непростые для страны времена, была эта организация создана. С 40-миллионным членством, со съездами в Колонном зале Дома Союзов. В организацию входил весь свет науки и культуры страны.
Я считаю, что у Президента России есть возможность апеллировать на всевозможных форумах к тому, что у нас в стране была создана самая большая природоохранная организация. Только потом мы были втянуты во все эти гонки – индустриальные, военные, холодные, горячие. Да, конечно, мы должны были обороняться, защищаться и так далее. Но сейчас Президент постоянно говорит: мы должны развиваться в балансе, бережно относиться к главным нашим богатствам, которые как раз и связаны с экосистемой. Тайгу нельзя рубить ни в коем случае. Недавно я об этом сказал, и мне привели в пример наших соседей, главных потребителей ворованного леса. Понятно, для экономики это имеет значение. Но если мы играем по-честному, то ворованное, вообще-то, не покупают. Не будет спроса – не будут рубить наш лес. Это сложный вопрос. Ну так давайте его обсудим с китайскими и российскими общественными организациями. Вырубка тайги – это вред, который потом сложно будет компенсировать.
– Складывается впечатление, что после ухода зарубежных организаций только Вячеслав Фетисов поднимает острые вопросы и озвучивает больные темы.
– Видно, судьба такая. Повторюсь: все, чего я требую сегодня, – бережного отношения к главному ресурсу, который не возобновляется. Нам кажется, что его хватит надолго, но это не так. Я больше двадцати лет в политике, мне мое имя дорого. Я призываю к диалогу, разговору, обдуманным действиям. К тому, чтобы вернуть репутацию организации, которая на это имеет все права. Первая в мире организация такого масштаба. Пожалуйста, приходите. Будем обсуждать и слушать голос разума. Как чьи-то желания и интересы могут быть важнее благополучия нации? Так надо ставить вопрос.
– Какой вы видите организацию, ее призвание на переломе эпох столетий?
– Мое желание – создать организацию, где мы сможем обсуждать с бизнесом, гражданами, государством те проблемы, которые касаются жизни людей, ее будущего. Выдвигать стратегические инициативы, слышать друг друга очень важно. Это должно быть выгодно всем. Я не понимаю, как кто-то сейчас примет решение: «А давайте срубим весь лес вокруг Байкала». Это же кармическая история, как мне кажется. Как можно брать на себя такую ответственность? Особенно когда речь идет о таком уникальном месте, о решении, которое повлияет и на имидж страны, на ее жизнеобеспечение. На всё.
Мы хотим вернуть ВООП статус, который будет влиять не только на ситуацию биоклиматического разнообразия в стране, но и в мире. Мы заявим, что создаем научно-экспертный совет из известных ученых, что самым бережным образом относимся к тому, что связано с главным ресурсом страны. Может, тогда нас услышат. Нам надо искать партнеров в разных странах, объяснять ситуацию, выстраивать отношения. Не командовать, а взаимодействовать.
– И дальше начнется отсчет нового столетия.
– Мы готовы взаимодействовать, мы понимаем, как работают международные структуры, у меня большой опыт в этом. Мы можем создать свои правила игры, которые будут научно обоснованы. Не Грета Тунберг будет рассказывать нам, как жить, а научные данные, подкрепленные общественным сознанием. Необходимо договориться с большим бизнесом, который должен разделять эту ответственность. Привязать под это деньги: пусть быть экологически ответственным предприятием станет выгодно. Думаю, так мы сможем решить вопрос экологического благополучия. Это основная роль любой природоохранной организации, особенно с такой столетней историей, как у нас.
Беседовала Ольга Стрелкова
