В России планируют воссоздать систему мониторинга многолетней мерзлоты. Свои предложения по этому поводу уже готовят профильные министерства, ученые и недропользователи. Какой может стать система – выяснил сайт «Экология России» – нацпроектэкология РФ».
О работе над созданием комплексной информационной системы мониторинга состояния многолетней мерзлоты рассказал глава Минприроды России Александр Козлов на международном форуме «Дни Арктики и Антарктики в Москве».
Такая система была в Советском Союзе, однако она фактически прекратила свое существование в 90-е годы. Наблюдения за мерзлотой сегодня по-прежнему ведут разные ведомства – Минприроды, а также Минвостокразвития, которое отвечает и за Арктику. За мерзлотой также наблюдают специалисты Росгидромета. По мнению Александра Козлова, все наблюдения должны быть «упакованы» в одном месте.
«Она [система] нужна не только для мониторинга состояния и предотвращения загрязнения воздуха, почвы, водных объектов и радиационной обстановки, но и для того, чтобы поднять на новый уровень изучение климатических изменений. Нам нужно научится жить в этих условиях и своевременно принимать решения, необходимые для того, чтобы не было последующих проблем с их устранением», – сказал на форуме Александр Козлов.
Минвостокразвития уже анализирует влияние таяния ледников на промышленные объекты. Специалисты Росгидромета такую работу ведут с научной точки зрения. Важную роль в мониторинге отводится ледостойкой платформе «Северный полюс», которая заработает в 2024 году – благодаря ей будет возобновлено изучение высоких широт.
Предполагается, что система мониторинга за мерзлотой будет состоять из нескольких уровней:
-
федерального, на котором будут собирать и анализировать информацию;
-
регионального и муниципального, которые должны создать сеть так называемых мерзлотных станций на местах;
-
а также на уровне недропользователей – компаний, которые разрабатывают месторождения в Арктике (всего их 124) – от них ждут предложений по сокращению вредного воздействия на экологию.
Свои идеи по созданию института мониторинга мерзлоты чиновники, ученые и руководители предприятий должны представить до конца 2020 года. Есть несколько вариантов развития событий, считают опрошенные сайтом «Экология России» – нацпроектэкология РФ» эксперты.
Как правильно сварить лягушку?
Никита Тананаев – ведущий научный сотрудник института мерзлотоведения им П.И. Мельникова Сибирского отделения РАН. Организация находится в городе Якутск на улице с символичным названием – Мерзлотная.
В день нашего интервью в столице Саха (Якутии), впрочем, не так уж и холодно – каких-то -15°C. Это на 10-15 градусов выше средней температуры в ноябре в Якутске, крупнейшем городе планеты, расположенном на слое вечной мерзлоты.
Проблема в том, что Россия очень долго отказывалась признавать изменение климата, считает Никита Тананаев. В итоге теперь мы все оказались в ситуации как в притче про то, как сварить лягушку, говорит эксперт.
«Если варить быстро, лягушка почувствует неладное и выпрыгнет, поэтому варить надо медленно, постепенно повышая температуру. Тогда лягушка не заметит, как сварится, – приводит пример Никита Тананаев. – Раньше мы были лягушкой, которой понемногу прибавляли температуру. Но в этом году температура поднялась резко, мы хотим выпрыгнуть, но прыгать с Земли нам некуда».
Плюс 15-20 градусов к температурной норме в этом году фиксируют не только в Якутии, но и других северных регионах. Даже море Лаптевых впервые не замерзло этой зимой. В Якутии лес горел до октября: такого не было никогда, перечисляет тревожные «звонки» эксперт.
Если и дальше ничего не предпринимать, мерзлотные условия Якутии изменятся капитально, считает Тананаев. Свои предположения ученый подтверждает результатами собственного же исследования, которое провел в этом году в Центральной Якутии.
«Я брал в основу климатический прогноз до 2100 года. В нем несколько сценариев – от оптимистичного до пессимистичного, – рассказал Никита Тананаев. – Так вот, если ничего не изменится, выбросы парниковых газов не сократятся, то к 2060 году верхний слой мерзлоты растает полностью. Верхний слой – это 30 метров, на нем построена вся инфраструктура. И, конечно, таяние мерзлоты повлияет на те постройки, которые сейчас на ней стоят».
Ущерб России от таяния вечной мерзлоты через 30 лет может достигнуть девяти триллионов рублей, уже подсчитали в Министерстве по развитию Дальнего Востока и Арктики. Если вовремя не подстраиваться под природные явления, дома на Севере продолжат разрушаться, а северные леса — гореть.
Таяние мерзлоты в этом году уже называли в числе одной из предполагаемых причин крупнейшей экологической катастрофы в Норильске. По мнению отдельных ученых, из-за потепления в районе аварии могли произойти подвижки почвы, что в дальнейшем привело к разгерметизации стоявшего на ней резервуара с дизтопливом.
«Сломалась цистерна с топливом в Норильске и сразу раздались голоса: цистерна сломалась из-за таяния вечной мерзлоты. Ну это логично предположить, в последнее время все про это говорят. Но заметьте: все говорят, но никто не оперирует конкретными цифрами. Потому что этих цифр на сегодняшний день нет, – рассказывает Тананаев. – Информации о состоянии мерзлоты в Норильске нет ни на политическом уровне, ни в среде нас ученых-мерзлотоведов, потому что на данный момент мы такой информацией не располагаем».
Именно поэтому, в том числе, и нужен мониторинг ситуации с таянием мерзлоты, считает Тананаев. Такая информация не должна быть частным достоянием исследователей, она должна быть широкодоступна и применяться официально.
Павел Флоренский – один из первых мерзлотоведов
История мониторинга вечной мерзлоты в России (а точнее тогда еще в СССР) началась в 20-е годы прошлого века. Первая не только в нашей стране, но и в мире мерзлотная станция открылась в поселке Сковородино Амурской области.
Одним из первых мерзлотоведов России был Павел Флоренский. После ареста и ссылки он десять лет отбывал заключение в «местах не столь отдаленных». Но даже в ссылке ученый и священник продолжал научную деятельность – изучал мерзлоту.
В 30-е годы мерзлотные станции появились в Игарке, Воркуте, Якутске. Все они подчинялись разным ведомствам: Академии наук, Управлению Северного морского пути, Наркому желеднодорожного транспорта, или, как в случае со Сковородинской станцией, – управлению Байкало-Амурских исправительных лагерей.
Форма подчинения зависела от того, какую задачу решала станция. Ведь в 20-30 годы такие объекты строили не с целью заботы об экологии. Впрочем, и спасать ту же Арктику тогда еще было не надо, отмечают эксперты. Предыдущий «теплый» период в районе Северного полюса закончился как раз в 30-е годы.
Советские ученые на мерзлотных станциях занимались решением вполне прикладных задач. Например, изучали возможность прокладки по мерзлоте железной дороги, а после открытия газовых месторождений определяли места для бурения новых скважин.
В лучшие годы число мерзлотных станций в Арктике доходило до 20 штук. Впрочем, назвать их полноценной системой мониторинга все-таки нельзя, считает и.о. заведующего лабораторией криогенных ландшафтов Института мерзлотоведения им. П.И. Мельникова СО РАН Павел Константинов.
«В связи с сокращением государственного финансирования после распада СССР мониторинг вечной мерзлоты существенно сузился в государственных ведомствах, – рассказал сайту «Экология России» – нацпроектэкология РФ» к.г.н. Павел Константинов. – Но такой мониторинг сохранился в учреждениях науки и образования. Отношение к данной проблеме у хозяйствующих субъектов неравномерное. Одни компании уделяют этому должное внимание, другие – нет».
Несмотря на то, что советские мерзлотные станции не ставили целью изучение мерзлоты как таковой, они оставили после себя значительное наследство, уверен Никита Тананаев.
Мерзлота – это производная большого комплекса природных условий. Поэтому ученые изучали связь мерзлоты с геологией, растительностью, наледью, подземными льдами и так далее.
Сравнивая показатели тех лет и результаты современных исследований, ученые, например, выяснили, что за последние 30-40 лет температура земли на глубине 10 метров на отдельных участках мерзлоты выросла на 3-4 градуса – это много, считают эксперты.
«Почти во всей криолитозоне (верхнем слое земной коры – прим. ред.) на территории России повышается температура многолетнемерзлых пород, – отмечает Павел Константинов. – Во многих местах наблюдаются просадки поверхности, рост оврагов от оттаивания сильнольдистых грунтов. Однако не стоит ожидать в ближайшее время быстрых катастрофических сценариев деградации вечной мерзлоты на обширных территориях, т.к. моголетнемерзлым породам свойственна большая инерционность».
Новая система мониторинга
Не дожидаясь катастрофических сценариев, ведущие геокриологи страны из Росгеологии, академии наук и МГУ имени М.В. Ломоносова в начале 2020 года внесли предложение в Министерство развития Дальнего Востока и Арктики, Минприроды и Федеральное агентство по недропользованию – создать Государственную службу мониторинга вечной мерзлоты в Арктической зоне. Сегодня эта идея, наконец, одобрена, и будет окончательно сформулирована уже до конца этого года, отмечает Павел Константинов.
Система мониторинга может быть реализована на базе существующих мерзлотных станций. Правда, для этого их фактически придется отстроить заново, закупить оборудование и обучить кадры.
«Такие станции могут проводить мониторинг как в 30-е годы плюс изучать связь мерзлоты с другими природными ресурсами, – считает эксперт. – При привлечении достаточного числа специалистов, кроме рутинного мониторинга там можно будет также проводить и некоторые исследования. Каждая станция будет работать как отдельное НИИ со своим штатом, бюджетом и так далее».
Уже сейчас государству надо всерьез задуматься и о подготовке мерзлотоведов: ведь для мерзлотных станций и метеопостов потребуются совершенно разные специалисты.
«Либо придется обучать большое количество людей, но очень базовым вещам. Либо обучать небольшое количество людей, но углубленно, – отметил Никита Тананаев. – Все зависит от того, что мы хотим создать: систему мониторинга точечного или мониторинга на мерзлотных станциях».
Еще один вопрос, который требует государственного решения, – это разработка стандартов для исследования мерзлоты. Сейчас все ученые делают это по-разному. В итоге полученные данные не могут использоваться как стандарты.
Наконец, полученные данные должны быть доступными и открытыми – такими, какими сейчас являются данные климатического и гидрологического мониторинга. В этом случае ученые смогут использовать их для своих заключений, а государство – для обоснования управленческих решений в той или иной сфере.
«Нам нужен государственный стандарт правил, которые были бы обязательными для всех, – считает Тананаев. – Только в этом случае данные наблюдений могут быть аргументами в разного уровня дискуссиях – политических, природоохранных, инженерных и таких, как в случае с Норильском».
Не исключено, что в будущем система мониторинга состояния мерзлоты будет также развиваться в онлайн-формате – через спутники, считает эксперт. Правда, для это все равно сначала придется приехать в Арктику, провести ее исследование и пробурить скважины.
Фото обложки: Public Domain – pixabay.com
