В Тверской области работает Торопецкая биостанция «Чистый лес» и Центр спасения медвежат-сирот. Оба проекта – это детище ученых Валентина и Светланы Пажетновых. Узнаем из первых уст об истории научной организации и роли династии в защите заповедной природы.
История Торопецкой биостанции «Чистый лес» вблизи старинной деревни начинается в 1980-х годах. Инициаторами создания стали ученые Валентин и Светлана Пажетновы, исследовавшие экологию и поведение бурого медведя. В 1990-е на базе биостанции начал работать Центр спасения медвежат-сирот.
Сегодня Торопецкая биостанция «Чистый лес» и Центр спасения медвежат-сирот – формально две разные организации, однако совместной работе это не мешает. Сотрудники вместе проводят исследовательские и просветительские проекты, поддерживают начинания друг друга, ведь это большое общее дело семьи ученых Пажетновых.
Основателю биостанции и центра Валентину Сергеевичу Пажетнову 84 года, он продолжает работать – консультирует младших по возрасту коллег, пишет книги как научные, так и художественные. Сейчас биостанцией руководит Эльвира Пажетнова, а центром – Сергей Пажетнов. Реабилитацией медвежат также занимаются Екатерина Пажетнова и Василий Пажетнов.
ЗЕЛЕНЫЕ СТРАНИЦЫ
В 1970-е годы Валентин Сергеевич Пажетнов работал в Центрально-лесном заповеднике, изучал экологию и поведение бурого медведя на ООПТ. И перед ним встала задача продолжить исследования на территории обычного хозяйственного пользования.
«Валентин Сергеевич стал подыскивать подходящее для этих целей место в Тверской области и остановил выбор на деревне Бубоницы. Это древнее поселение было основано в 1540 году! Поблизости – многочисленные культурно-исторические памятники, в том числе раннего железного века, хорошо сохранившиеся лесные биомы, среди которых – лесные озера с чистой водой, болотные угодья. При этом в самой деревне к тому времени жителей почти не осталось», – рассказывает Эльвира Пажетнова, директор Торопецкой биостанции.
В 1985 году вблизи Бубониц, где работал ученый, был официально создан Торопецкий опорный пункт Центрально-лесного заповедника – нынешняя биостанция. Позже Валентин Сергеевич дал ей название «Чистый лес». В 1990 году здесь по решению региональных властей был организован памятник природы «Бубоницкий бор», а в 1999-м – Торопецкий муниципальный биологический заказник «Чистый лес». Таким образом, биостанция является особо охраняемой природной территорией.
«Сегодня главная наша работа – это экологическое просвещение, работа с посетителями, экскурсантами, организация научных исследований, конференций. Уже 20 лет мы проводим летнюю полевую экологическую школу «Медвежата» для школьников 5-11 классов. Ежегодно в ней занимаются около 70 человек, – рассказывает Эльвира Пажетнова. – Для ребят проходят занятия по зоологии, ботанике, гидробиологии, почвоведению, археологии – место позволяет! На базе биостанции начато строительство эколого-просветительского центра «Дом-музей Медведя».
Кстати, методику Пажетнова взяли на вооружение ученые не только в России: его рекомендации помогают сохранять популяции бурых медведей специалистам еще из нескольких стран Европы и Азии.
ЗАЩИТА МАЛЫШЕЙ
«В середине 1990-х нашлись негосударственные фонды, готовые финансово поддержать работу по спасению детенышей, оставшихся без мамы-медведицы. С 1996-го финансирование взял на себя Международный фонд защиты животных, с 2018 года мы стали самостоятельной организацией и теперь называемся так: АНО по сохранению животного мира «Центр спасения медвежат-сирот», – объясняет Екатерина Пажетнова, специалист по реабилитации медвежат.
Крошечные медвежата поступают в центр зимой и ранней весной – то есть вскоре после рождения, фактически прямо из берлоги. Некоторым «пациентам» всего один день от роду.
Иногда малыши находятся в критическом состоянии: они истощены, переохлаждены, бывает, что родились недоношенными из-за сильного стресса у медведицы…
«О нас знают природоохранные учреждения, общественные организации, просто неравнодушные люди. Они связываются с нами, чтобы обсудить возможность приема животного и способы его доставки. Мы оформляем документы и, как правило, сами забираем медвежат, – рассказывает Екатерина Пажетнова. – А причины, по которым только что родившиеся медвежата остаются сиротами, не меняются уже четверть века. Опыт нашей работы показывает, что в большинстве случаев виноват человек. До 2012 года была разрешена охота на берлоге, то есть на спящего или полусонного медведя. Сейчас она под запретом, но вблизи от зимнего убежища медведя нередко ведутся вырубки, работает тяжелая техника, шумят люди… Медведица просыпается и в страхе убегает. А природа медведя такова, что он никогда не вернется на место, покинутое подобным образом. Даже если там остались медвежата. Да, медведица будет биться до последнего вздоха за своих детей, но уже после того, как семья выйдет из берлоги. А пока она ухаживает за медвежатами в берлоге, материнского инстинкта у медведицы еще нет».
Насколько частыми оказываются подобные случаи? Об этом говорит статистика. За 24 года работы специалисты центра спасли 246 медвежат, в том числе 18 – в нынешнем году. «Выпускники» центра сейчас живут в лесах 18 регионов России. В том числе в заповеднике «Брянский лес», где популяция медведей была на грани исчезновения: там оставалось всего 5 или 6 особей, и восстановить численность удалось во многом благодаря центру. Сейчас в заповеднике «Брянский лес» живут около 50 медведей.
Цифры впечатляют. И это при условии, что центр занимается реабилитацией медвежат-сирот только текущего года рождения, не имевших продолжительного контакта с человеком, – тех, кто постарше, берут лишь в самых исключительных случаях. Такой подход продиктован методикой работы.
ПО СЛЕДАМ ПРИРОДЫ
«Чтобы понять, можно ли медвежат, потерявших мать и контактировавших с человеком, подготовить к выпуску в дикую природу и самостоятельной жизни, потребовались годы и множество разных исследований, – говорит Екатерина Пажетнова. – Дело в том, что основные функции медведицы по отношению к детенышам – это, по сути, лишь кормление и защита».
Вот эти функции – и только их – приняли на себя специалисты центра: кормить, лечить, обеспечивать базовую физическую безопасность.
«А в остальном главное – следовать природе. Поведение, обеспечивающее выживание медвежат-сирот, формируется на основе врожденных инстинктивных компонентов и не имеет существенных отличий от поведения медвежат этого же возраста из семейной группы диких медведей. Развитие медвежат, появление у них тех или иных навыков происходит в соответствии с природным календарем, – делится Екатерина Пажетнова. – Вот пример. Медвежата, как известно, появляются на свет зимой. А в мае у всех поголовно начинает формироваться чувство страха. В том числе по отношению к человеку. Еще вчера я подходила к вольеру, и медвежата меня воспринимали нормально, а сегодня кидаются врассыпную. Никто их этому не учил».
Чтобы детеныш вырос самостоятельным медведем и смог полноценно жить в дикой природе, необходимо свести к минимуму его контакты с человеком. Но реально ли это сделать, если имеешь дело с буквально вчера родившимся крохой, беспомощным, весом менее 500 граммов, глухим и незрячим?
Как избежать контакта, поясняет Екатерина Пажетнова: «Есть несколько правил. Первое, мы никогда при медвежатах не разговариваем. Диким животным нельзя привыкать к человеческой речи, иначе может сформироваться неадекватная реакция на нее – медведь услышит в лесу разговоры и подумает, что это мы… Второе, с детенышами работают три человека, и для каждого животного это одни и те же люди. Медвежата привыкают к специфическому запаху конкретных людей, и все «чужие» запахи будут восприниматься ими как опасные. Кстати, мы на работе не используем предметы гигиены или парфюмерию с ярко выраженным запахом, а общаясь с животными, носим одну и ту же одежду, даже не стираем ее в этот период.
Обязательно надеваем перчатки – никаких тактильных контактов со зверем, тем более голыми руками! А когда малышей в возрасте 3-4 месяцев переводим в вольеры, при появлении поблизости закрываем лицо специальными сетками: лишенное шерсти, «голое» лицо человека не должно восприниматься животными как норма». Словом, в центре делают все, чтобы медвежата не привыкали к звукам, запахам, действиям и прочим вещам, сопровождающим жизнь человека. А вольер для малышей – это, по сути, кусочек леса: с деревьями, ручьями, травами, цветами и ягодами. Территория в 1,3 га огорожена, чтобы медвежатам не угрожали хищники и чтобы они сами раньше времени не удрали в лесную чащу. Есть там и укрытие – домик-берлога, куда медвежата приходят, чтобы спрятаться или отдохнуть. В июле медвежатам исполняется семь месяцев – теперь им разрешено выходить из вольера. Они обследуют окрестности, пробуют на вкус новые «блюда» – заодно потихоньку накапливают жирок. Ведь зимовать им предorphan-bear.org стоит уже самостоятельно.
В ДОБРЫЙ ПУТЬ!
К осени, когда 8-10-месячные медвежата окрепли и обрели необходимые для выживания формы поведения, их возвращают в природу, преимущественно в регионы, где они родились.
«Вообще в природе мама-медведица ходит с детьми чуть меньше полутора лет – до весны года, следующего за годом их рождения. В мае – июне начинаются медвежьи «свадьбы», а с ними – и распад медвежьих семей (мама плюс дети), – рассказывает Екатерина Пажетнова. – В период «свадеб» взрослый самец – главная угроза для медвежат, даже если это его детеныши. И как только медвежата чувствуют чужой и опасный запах рядом с мамой, они ее покидают и начинают самостоятельную жизнь. А медведица готовится к тому, чтобы произвести на свет новое потомство».
Как показали исследования Валентина Сергеевича Пажетнова, медвежата, прошедшие реабилитацию в самом раннем возрасте, могут вести самостоятельный образ жизни на несколько месяцев раньше, чем их ровесники в дикой природе. О том, как складывается судьба «выпускников», в центре узнают по фотоловушкам и по специальным меткам – они содержат уникальный номер, который присваивается каждому медведю. Природоохранные инспекторы или лесники сообщают, где видели медведя с меткой. По номеру, а также еще по некоторым признакам (по территории прежде всего) можно определить, кто это из бывших «постояльцев».
Вот что Екатерина рассказывает о самом продолжительном отслеживании в истории центра: «Молодая медведица была выпущена в 2009 году. Через какое-то время она попала на фотоловушку в Центрально-лесном заповеднике. С тех пор она произвела на свет три помета, причем каждый раз сразу по трое медвежат. Последнее ее потомство благодаря широкой сети фотоловушек удалось отследить с самого первого выхода из берлоги до распада семьи, когда мать-медведица стала встречаться с самцом. Это было в 2017–2018 годах, потом наша «выпускница» потерялась. Хочется верить, что с ней все хорошо и она просто поменяла место обитания. Но главный вывод, который можно сделать из работы центра, – это что малыши вырастают уверенными в себе медведями, прекрасно себя чувствуют в дикой природе, находят себе пары, живут полноценной жизнью и рожают малышей».
Текст: Юлия Старинова, журнал Минприроды России «Государственное управление ресурсами», № 5 (147), 2020
Фото: архив семьи Пажетновых и сайт orphan-bear.org
